Они вошли в коридор. Юля стала раздеваться, Вовка, изогнувшись, потащил авоськи на кухню.
— Вот что, Ефимыч, сбегай-ка ты в амбар, глянь как там. Что к чему.
Он распахнул пальто. Во внутреннем кармане торчала бутылка водки.
Там, где когда-то торчали редкие веточки посаженных отцом яблонь, теперь стояли толстые деревья с раскидистыми кронами и бугристыми стволами. Вишня, кусты роз, крыжовник, смородина, жасмин, сирень — все сцепилось, переплелось ветвями, проросло крапивой, чертополохом, лопухами и лебедой.
— Вот ведь, Ефимыч, как у нас. О плане трепать, да обещаниями кормить — есть язык. А как до дела дойдет — и нет его.
— Пшел на хуй, прихлебатель! Ща тебе вложу еще!