— Лады! — Мокин кивнул, подхватил ящик и бодро потрусил к амбару.
— Ну вот, огребли ребята, — Женька потрогал оплывающую бровь. — Да… синячок обеспечен. Издержки производства, бля…
Водка. Горькая и желанная, обжигающая и бодрящая, крепкая и веселящая. Русская водка. Сколько родного, знакомого и близкого навсегда связалось с этим привкусом!
Прохоров разрезал пакет, вытряхнул норму на блюдце и стал опрыскивать ее из пульверизатора до тех пор, пока одеколон не скопился под ней желтоватой лужицей.
— Погоди-ка, тут еще… ноль восемьдесят три пятьсот тридцать два.
— Побачимо, — Бондаренко ответно улыбнулся, кивнул на ее шаль. — Что, мерзнешь?