Вот растаял иней на его висках. Вот он вновь в кабине, а под ним — Москва.
Нервно рассмеявшись, он сложил письмо, убрал в шкатулку, закрыл ее. Потом взял другую бумагу, не менее пожелтевшую и ветхую, развернул и вздрогнул.
— Нажрался вот и не съел. Жуй, давай, да ложись! В семь вставать.
— Давай, Жень, — ощерился мужик, — А то поприехали, развыебывались. Я видел как с Сережкой-то.
Кедрин подошел к нему. Они склонились над ящиком, принялись рассматривать его содержимое. Оно было ни чем иным, как подробнейшим макетом местного хозяйства. На плотно утрамбованных, подкрашенных опилках лепились аккуратные, искусно изготовленные домики: длинная ферма, склад инвентаря, амбар, мехмастерские, сараи, пожарная вышка, клуб, правление и гараж.
Антон расправил пахнущие прелью листы и стал читать.