Через час по ночной деревенской улице медленной цепью шли семеро в штатском.
— Про Веру Менчик, которая обожала разменчик на с6 в испанской? Как ты сегодня, да?
Международные события кончились, и оба диктора, чуть улыбаясь, заговорили о новом театральном сезоне в Москве.
Дети стали входить в комнату. Она была не очень большой с двумя зашторенными окнами. Вдоль стены на узком деревянном помосте стояли двадцать белых пронумерованных горшков.
— Чо, не работает, пацан? — окликнул его Милок.
— Я тебя спрашиваю, сука! — закричал Кедрин. — Все девяносто восемь?! Да?!