Денисов зажал нос, быстро запихнул норму в рот и стал натуженно жевать.
Одно лишь слово и руки слились со сталью. А ведь совсем недавно руки их пахли хлебом…
Они долго целовались в полумраке. Оступившись, Оля опрокинула бутылку. Бутылка покатилась к двери.
— Ну, как тебе сказать. Если небо — это поле, то это — главная его звезда.
— Он самый! — сияющий Трофименко протянул руку.
Она положила китель на диван и стала укутывать марлей.