Давыдов, улыбаясь, протянул указательный палец и, охнув, отдернул его: на верхнем суставе вылегли синие пятнышки укуса.
Приезжий шагнул вплотную к Давыдову, обнял его широкую спину.
— Да ну же, рассказывай, не томи! — молил Давыдов, забывший в этот миг о недавнем серьезном разговоре и целиком отдавшийся минутному самозабвенному приступу веселья.
— Ты же на два дня отпросился, почему так рано вернулся? — улыбаясь, спросил Давыдов.
— Нервы… — сказал он невнятно и косноязычно, как парализованный, и лицо его потянула куда-то вкось похожая на улыбку длинная судорога.
— Какой они окраски? — уже серьезно допытывался Давыдов.