Размышления его прервал Устин. Он подскакал галопом, ведя в поводу вторую лошадь.
— Как то ни черт! Гля, у него уж гребень набок.
Давыдов сунул руку под подушку постели, достал пистолет.
— Вам лишь бы план выполнить, потому ты и стараешься насчет сена, — упрямо бубнил Устин.
— Ах, Мариша! Да я что же, не мог бы тебе сараи поправить али погреб вырыть? Загубила ты мою молодую жизню!
— Все худеешь, Сем-а? Ты с виду сейчас как старый бык после плохой зимовки: скоро на ходу будешь ложиться, и весь ты какой-то облезлый стал, куршивый… Линяешь, что ли? А ты поменьше на наших девок заглядывайся и особенно — на разведенных жен. Тебе это дело для здоровья ужасно вредное…