— Список у меня есть, Александр Анисимыч.
Старуха валялась у печки в беспамятстве, но сноха Девяткиных — жена Аникея — сгребла в кучу детишек (а их у нее было счетом шесть штук), с плачем выскочила на крыльцо. Андрей, белый, как облизанная ветрами мертвая кость, избочившись, уже занес шашку над стариковской шеей, но тут-то и посыпались ему под ноги с ревом, с визгом, с плачем разнокалиберные сопливые ребятишки.
— Ну, достукался ты, старик… Давай попрощаемся!
— Тронулась птица в теплые края, — вздыхал в одиночестве дед Щукарь, прислушиваясь к птичьему гомону, призывно падавшему с высоты.
— Во-во! Поезжай! Там все в момент разрешат! Там тебя давно дожидаются… — улыбался Хомутов.
— Это никак Тимошка шумнул! Фрола Рваного…