— И родимый ты мо-о-ой! Закрылися ее ясные гла-а-зынь-ки!..
— Посторонитесь, сороки, а то конем стопчу! — шутливо крикнул Макар.
— К делу, — довольно улыбаясь, сказал Дубцов. — А то мы тут уж прокисли от скуки. Вечерять старик будет с нами, и такой уговор, братцы: в ночь его никуда не пущать…
— Это кто же брехал? И в чем? — Нагульнов побледнел заметней, медленно привстал.
— А завтра уж квартиру вам найдем, — сказал он, ощупью выходя из темных сеней Совета.
Давыдов лег около будки, закрыл глаза. От костра наносило запахом древесной золы. Жарко горели натруженные ходьбой подошвы, в голенях — ноющая тяжесть; как ни положи ноги, все неудобно, все хочется переменить положение… И почти сейчас же, едва только лег, перед глазами поплыла волнующаяся черная почва: белое лезвие скользило неслышно, а сбоку, меняя очертания, смолой вскипала, ползла черная земля… Почувствовав легкое головокружение и тошноту, Давыдов открыл глаза, окликнул Кондрата.