– У меня их целая куча, и действуют все одинаково – восемь часов. Вечером мне выступать, а следующий прием только в семь.
Теперь он был воплощением опасности. Ева видела это так же ясно, как весь его драгоценный арсенал насилия и смерти, который их окружал.
– Шерон была красивой женщиной и находила меня привлекательным мужчиной. – Он повел плечами, обтянутыми шелковым халатом. – Если у одного из нас появлялось настроение порезвиться где-нибудь на природе, другой, как правило, шел навстречу… Но такое случалось редко.
Теперь о личном… – Он дотронулся до ее щеки, придержал за подбородок. – Я не мог забыть усталость в твоих глазах и почему-то счел своим долгом накормить тебя.
Мы резались в кости. Они мне достались в наследство от папаши, которого пырнули ножом в живот в дублинских закоулках.
– Это получилось непроизвольно… – Ева нажала кнопку лифта и спрятала руки в карманы. – Отвяжись!