Две минуты показались ей вечностью. Дожидаясь связи, она так отчаянно терла себе виски, что заболела голова.
Не успела Ева и глазом моргнуть, как они уже взмыли в воздух. Отрыв от земли был таким плавным, что она ничего не почувствовала. Разница явно была не в пользу регулярных рейсов, пассажиры которых первые пять минут полета проводят вдавленными в кресла.
Впрочем, эти безделушки могли принести заоблачную прибыль.
Элизабет снова прижала руки к груди. На ее лице было написано такое отчаяние, что у Евы разрывалось сердце.
– Уже задала, – перебила его Ева, радуясь, что он не выгоняет ее со службы – пока. – Откуда Симпсону известно, где я провела ночь? За мной следят – это ясно. Есть и второй вопрос – почему? Кто за этим стоит – Симпсон или Дебласс? Или кто-то третий доложил Симпсону, чтобы повредить моему авторитету и, соответственно, следствию?
– Прекрати! – Она прищурила глаза. – Неужели ты не понимаешь, что так было бы еще хуже? Если бы Уитни потерял уверенность в моей объективности, если бы Симпсон почуял, что я тебя выгораживаю, все вообще рухнуло бы! Я не сумела бы так быстро получить психологический портрет преступника, не дала бы Фини задание проследить историю пистолета. А в итоге – с тебя снято подозрение.