– Мне никто не звонил, – взвизгнул он, испуганно огляделся и стал сползать с табурета. Я легонько ухватила его за плечо.
– Каждый раз, когда я привожу тебе деньги, ты говоришь одно и то же. Это что, рецидив совести?
– Черник, – подумав, сказал он. – Между прочим, к ней и ваш Кондратьев ездил, Дед, как вы его зовете. Я сам видел.
Мы сели в машину, я повернула ключ зажигания и посмотрела на Сашу, который таращился в лобовое стекло.
– Разгневанный любовник мог ударить ее ножом, но то, что он сделал, уму непостижимо.
– То есть вы относились к ней как к женщине, продающей свою любовь за деньги? – сформулировала я.