– Пусть войдет, – ответил он. Девушка распахнула передо мной дверь, я вошла и обнаружила Лукьянова сидящим в кресле, в рубашке и при галстуке, правда, пиджак висел на спинке стула, но Александр Васильевич и так выглядел при всем параде, и на него стоило посмотреть. Бурная ночь не сказалась на его внешности и, как видно, особого впечатления не произвела, ни томности тебе, ни неги, лишь деловитость и целеустремленность. Журнальный стол перед ним был завален бумагами, которые он не спеша просматривал. Увидев, как я вхожу, он снял очки, отложил их в сторону и потер глаза. – Садись, – кивнул он и сложил руки на груди. – Я ожидал тебя раньше.