Женщина побледнела, собралась что-то спросить, но вместо этого бросилась к сыну, а я вышла на веранду и устроилась в плетеном кресле, положив пистолет на стол. Не успела я закончить приготовления, как в дверь позвонили.
Мы еще поболтали, потом выпили, потом любили друг друга, пока я наконец не уснула, а когда проснулась, постель рядом со мной была пуста. Я поднялась, накинула халат и прошла в кухню. Возможно, Лукьянов решил, что уехать не прощаясь благоразумнее, но мне сделалось грустно. Потом у дома притормозило такси и появился Саша со щенком в руках.
– У нас скоро будет еще покойник, помяни мое слово.
– Время терпит. Успею съесть яичницу. Мы приступили к завтраку и молча съели его, избегая глаз друг друга.
Лукьянов с усмешкой взирал на меня. Мне очень хотелось заехать ему по морде, но нашу зарождающуюся дружбу это бы не укрепило, пришлось отказать себе в удовольствии. Я взглянула на часы.
Уж я-то знала, как он умеет говорить. Иногда так разойдется, заслушаешься. И соревноваться с ним в этом виде спорта я никогда не пыталась.