– Детка, ты же знаешь, с тобой я всегда откровенен… Хорошо, почти всегда. Так вот, я тебе клянусь, к этому убийству я не имею никакого отношения. Надеюсь, мои слова для тебя что-то значат.
– Я могу снабжать тебя молоком за вредность. Идет?
– Так, – сказал Саша, распрямляя плечи, и сразу стал выглядеть гораздо внушительнее. Мы с Марком эту перемену ощутили и сделались печальными. – Как я уже сказал, у меня нет ни малейшего желания торчать в этом городе. Я его не выбирал. Это ясно? Когда я уеду, продолжайте резвиться в свое удовольствие, а сейчас не советую. Начнете вставлять палки в колеса, и инвалидность вам обеспечена, а тебе, клоун, быстрое завершение карьеры, – кивнул он Марку. – Эта дура рассчитывает на свои прелести, на которые Дед заглядывается по старой памяти, а ты на что? И это последний раз, когда я обращаюсь к вам дружески.
– Нормально, – кивнула я, надеясь, что теперь меня оставят в покое.
– Пытаемся выяснить, – улыбнулась я, – Вы своего сына когда в последний раз видели? – спросил Лукьянов.
– Очень вероятно, что болезнь он себе придумал. Зачем?