— Просто не знаю, что и делать, горевать или радоваться, — растерялась я, в самом деле совершенно не зная, что делать, когда люди исчезают прямо из-под носа. — Макс, — сурово спросила я, поразмышляв некоторое время. — Вы точно к этому руку не приложили?
Я повесила трубку и выругалась, хотя с понедельника начала новую жизнь, где всяким там выражениям не было места. Я дала себе слово быть леди, а леди не выражаются. И вот, пожалуйста…
— Ты не оставишь меня, — перешел Михаил Степанович на трагический шепот.
— Я с тобой, — с готовностью сказала Мышь и одарила меня чистым и ясным взором.
Пришлось изрядно попотеть, чтобы натаскать сухих веток и досок со двора Евгения. Тут Мышильда вспомнила, что у соседей со стороны кухни целая поленница дров. Зачем она им, если отопление газовое? Мы решили, что незачем, и дрова свистнули. Дело пошло быстрее.
— Где тебе копать было сказано? — рявкнула она, сунув голову в дыру. — Проходимец, аферист, ворюга!