Я поежилась: если честно, в подвал идти очень не хотелось, но сознаться в своей трусости было неловко, раз Женька ни капельки не боится, и я только вздохнула, но тут в голову мне пришла удачная мысль.
— Помнишь, племянница Олимпиады говорила, что у той где-то дом есть? — почесав в затылке, спросила Женька. — Проверим?
— Но мы могли бы послушать. Вдруг они разговаривают? Днем это для них опасно.
— Оно как будто бы так, да кое-что не складывается.
— Мы же не можем просто сидеть и ждать, когда его убьют.
— Идем отсюда, — взмолилась я, меньше всего способная в ту минуту думать о пижамах.