— Стой, — взвизгнула я. — Помнишь, как мы в Питере встретились?
— Нам свойственно с насмешкой относиться к вещам, которых мы не понимаем, — голосом пастыря изрек Лев Николаевич и устремил в окно невидящий взгляд.
— Прямо. Кафешка вон там, вывеску видите? Я мигом. — И Сашка бросился в подворотню, куда, должно быть, свернул парень.
— Говорю, островов там полно, и дядька на одном из них купил или построил дом. Пригласил в гости, мол, поговорим по душам, он мне свою жизнь красочно обрисует, а уж там решим: берусь я за его биографию или нет.
Тут я, конечно, вспомнила. Женька отдыхала в Анапе полтора месяца назад и там умудрилась познакомиться с подозрительным типом. Во всяком случае, лично мне он сразу показался таковым. Но Женька, распинаясь со мной по телефону битый час, утверждала, что он душка, премилый старикан, так красиво ухаживает за ней, рук не тянет и вообще — джентльмен. На мой же прямой вопрос: «Сколько лет старцу?» — она отвечала весьма туманно, и я всерьез забеспокоилась, потому что Женька пребывала в затяжной депрессии в связи с тем, что ее очередной любовный роман приказал долго жить. В таком состоянии она запросто могла выскочить замуж за какого-нибудь слабоумного старичка просто из вредности.
— Вот-вот, — подхватила я и тут же слабо ойкнула: — Это что ж получается? Человек, которого они боятся, шантажирует Мстислава, оттого он с утра сам не свой.