— Вот я и говорю, смотреть надо за своим добром.
Мы поднялись к себе, но я и там продолжала ломать голову. Во-первых, охрана вела себя действительно странно в свете последних событий, им с хозяина нельзя глаз спускать, а они бродят неизвестно где и даже на крик не реагируют, так же, впрочем, как и Олимпиада с адвокатом, но эти еще куда ни шло, живут в другом крыле, в самом деле могли не слышать. Во-вторых, и в — главных: куда делось привидение? Если ему или ей не нужен Лев Николаевич, то зачем оно явилось?
Коридор, куда выходила дверь Олимпиадиной комнаты, тонул в полумраке. Мы осторожно приблизились. Из-за двери не доносилось ни звука. Постояв так минут двадцать, мы переглянулись, я пожала плечами, а Женька нахмурилась. Конечно, возвращаться ни с чем обидно, но лично я не видела никакого смысла в том, чтобы торчать под дверью всю ночь.
Я попробовала определить, спит Олег или притворяется, и с этой целью отправилась в туалет. Он поднял голову, сонно посмотрел на меня, а я улыбнулась, точно извиняясь, и опять разозлилась, потому что ничего не поняла, то ли он вправду спал, то ли нет… Что ж, ночка выдалась не из легких.
Помещение мало чем отличалось от соседнего, только посередине из камней был сложен очаг, а с потолка свисали две ржавые цепи.
— На первом этаже, в правом крыле. Там комнаты попроще, специально для прислуги.