– Может, он шепелявил или у него на руке наколка была, ? – не унималась я.
– Три шага в сторону, – последовал ответ. Я сделала четыре и, наконец, повернулась.
– Лучше помолчи, – попросил он душевно, и парень вскоре отправился выполнять свой гражданский долг, а мы остались втроем. Вешняков зло косился на кассету и тяжко вздыхал.
– Ну и что? – зевнув из вредности, спросил Лялин.
– Допустим, Кондаревский убил проститутку, допустим, его испугал интерес Ольги и он даже нанял человека, чтобы разделаться с ней. Но кому понадобилось убивать его? – развел руками Олег.
– О твоем Лукьянове, – сказал Тимур. Я тяжко вздохнула.