Утром я ему позвонил сам где-то около десяти. Вел он себя странно. Чувствовал себя неважно, но вчера покинул больницу. Сказал, что жену с дочерью отправил в Испанию, потом заговорил о том, что его положение безвыходное. Я поначалу не понял, о чем он, потом сообразил, что это имеет отношение к недавним неприятностям.