– Я... – Похоже, он растерялся. – Вы ведь занимаетесь клубом? Ну, этими убийствами?
– Надеюсь, Дед знает, что делает. Только скандала нам и не хватало, а скандал обеспечен, если...
– Дважды в неделю к нам приходит уборщица, все остальное на моих плечах. Поверьте, быть супругой такого человека, как Федор Васильевич, совсем нелегко.
Он тоже притормозил и взирал на меня с недоумением.
Парень молчал, а я раздумывала: то, что Тагаев узнал о моих намерениях выспросить девиц у Горбатого моста, удивления у меня не вызвало. О чужом любопытстве ему наверняка доносят, при этом оперативности позавидовать могут многие структуры. Сомнение вызывал факт, что наше общение принесет пользу. Тагаев демонстрировал обиду на мое недоверие и решил сделать жест, который, с его точки зрения, должен убедить меня в том, что скрывать ему нечего. Однако с той же оперативностью он мог предупредить своих людей, что мне стоит сказать, а о чем следует молчать в тряпочку. И красивый жест так красивым жестом и останется.
– На Рабочей? – Он усмехнулся. – А вы настырная. Неужто вам больше нечем себя занять?