— Надо быть ближе к своему народу и говорить на его языке.
— Почему же, оправдал, — неуверенно ответила я.
— Да ты правда девица, что ли? — рявкнула она.
Она назвала адрес, и я доставила ее к подъезду.
— Сейчас увидишь. Значит, так. Говорю в первый и последний раз: держишься рядом, рта не раскрываешь. Попробуешь удрать или подать голос, когда не просят, и можешь считать себя русалкой, будешь жить на самом дне. Я все понятно объяснил?
— Молчи лучше, — отмахнулась я, но слезы вытерла.