— Гриша, — сказала я с душевной мукой, — может быть, в самом деле обратиться к врачу?
Я махнула рукой, отказываясь понимать хитросплетения чужой логики. Сашок уехал, вернулся через час и шепотом отчитался перед Леркой.
— Надо заменить пробку, — попробовала я вернуть его с небес на землю.
— Думать о тебе плохо? — возопил он. — Господи, Аня.., да я.., мы не должны расставаться. Я это чувствую. Послушай меня…
— Нам не надо встречаться, — пролепетала я. — По крайней мере сейчас.
Страшнее развалюхи и вообразить трудно: двери покорежены, рамы сгнили, балконы держатся на честном слове. Все, кто мог, давно сбежали отсюда. Конечно, мой Козлов музыкант, ему до бытовых проблем как мне до прошлогоднего снега, но и музыканты, бывает, деньги зарабатывают, а не ждут, что их оценят посмертно.