— Противится? Одежку снять и — в костер. А его — к дереву! Посмотрим, кто из вас стреляет лучше.
— Я тебя знаю?.. Впрочем, сейчас познаемся.
— Постой! А может быть, прямо у Рамейки и спросишь, где его хата? Вон сидит он сам!
— Ешь, ешь... Приходи вечером... с Ховрахом.
— Наливай, — сказал он. — Нет, жабе не надо. Она еще ребенок.
Женщины захихикали. Глаза их блестели, щеки разрумянились. У Мрака, впрочем, глаза блестели сильнее, а разрумянились не только щеки. Даже спина покраснела от неловкости и запретного удовольствия от подглядывания. В комнате было душно, женщины не особо стесняли себя одеждами, потягивались, чесались. Ну, он же не просто подсматривает, что недостойно, и чего он не стал бы делать — он вылавливает жизненно важные сведения!