— Цаца очень красиво умывается. Но если бы меня душили на ее глазах, она бы... умываться не перестала.
— Горный Волк — подлая тварь... но не могу же прийти к старой женщине, сказать: отдай ту головешку, я спалю ее вместе с твоим сыном!
С той стороны поднималась пыль, красная в лучах закатного солнца. Сколько Гонта и Медея не всматривались, в их сторону двигалось только пыльное облако, потом донесся стук копыт. Наконец заблистали солнечные зайчики, и Гонта посерьезнел. Судя по тяжелому конскому топоту, блеску доспехов, в их сторону едет могучий витязь.
— Да, но я, когда вернулся, не нашел своего тела!
— Пей! Это великий день. Все пьют в твою честь, герой.
По спине Мары пробежали мурашки. Пальцы внезапно ослабели. Теперь он просто убьет. Она ему надоела, уже раздражает. И теперь просто убьет голыми руками и оставит с перебитой спиной посреди пыльной дороги под знойным солнцем.