Затем обогнал рыжий конь, на нем пригнулась миниатюрная женщина. Развернув коня, загородила дорогу, в тонкой руке блестел узкий как прут меч с загнутым лезвием. Жаба заворчала громче, выдвинулась вперед, закрывая собой Мрака. Теперь, когда вымахала с крупного кота, она выглядела страшноватой.
Он сунул палицу в петлю перевязи, протянул руку к жабе. Та подобрала задние лапы, толкнулась мощно и точно. Мрак не успел отшатнуться, как жаба, презрительно минуя его ладонь, плюхнулась на плечо, уцепилась, залезла повыше, потопталась, умащиваясь, наконец опустилась брюхом, испустив вздох глубокого удовлетворения.
Артане провожали их сочувствующими взглядами, пока те не покинули двор. Когда стук копыт удалился в сторону ворот, они начали садиться на коней. Двое по взмаху руки Шулики сорвались с мест, понеслись вдогонку. Горный Волк оглянулся на Додона, на Мрака, посмотрел на жалкую кучку верных Додону воинов.
Только жаба последовала за ним. Она выросла настолько, что едва держалась на плече. У нее перевешивали то голова, то зад, где наметился толстый хвост с шипами. Иногда ухитрялась залезать на шею, стараясь лечь сразу на оба плеча, но чаще всего падала на землю.
— Это так говорится. Солнце все равно светит, дурень. Даже тебе и даже сквозь тучи. Ничего-то ты не знаешь! В Книге Судеб, где записаны даже жизни богов, гор, рек и всей земли нашей, есть и твое имя, как имя всяк живущей твари... Никто изменить или подправить свою судьбу не властен, но посвященные в тайны, это я о себе, могут проникнуть внутренним взором сквозь толщу земли и узреть эти дивные огненные строки!
— Ну и дождичек, — сказал Гонта уже без крика. — Такой утопитдаже стадо гусей и двух уток впридачу.