Яфет оборвал смех так же резко, как и ворвался в неистовое веселье. Глаза без перехода стали злыми и серьёзными.
Земли не видно под мутными потоками, копыта начали скользить, конь замедлил бег, осторожничает, уже не видит, куда ступает, а Скиф, мокрый, как рыба, лязгал зубами и радовался, что не в пышных одеждах дурака, как презренный богач, которому долго потом мерзнуть в насквозь промокшей одежде.
Окоем вздрогнул, показалось, что с неба упала большая темная тень. Через несколько мгновений из-за башенки вышел этот странный человек с фигурой воина и печальными зелеными глазами много повидавшего мудреца. Красные волосы стояли дыбом, лицо измученное, он тяжело дышал, а когда шагнул к Окоему, даже ухватился за каменный зубец стены.
— Отец! — воскликнул Скиф. — Что просьба, ты должен отдавать приказы! Я выполню всё-всё, что скажешь. Броситься в огонь, воду, на острия копий...
— За славой не гонятся многие. Кроме мудрецов, есть еще и воры, убийцы, изверги, беглые рабы. Нет-нет, я не думаю на вас ничего... особенного. Просто в нашем городе нравы строгие. И порядки.
Олег толкнул коня, поехал, за спиной разгорелся спор о сути справедливости, ее нормах, он посмеивался, но было грустно, потому что и сам от этих людей недалеко ушел в понятиях о справедливости.