— Когда у тебя есть только молоток, — прошептал он, — все похоже на гвоздь. Ладно... Не пора ли обратно? Уже близок рассвет. Скоро здесь начнется...
Кони шли резвым галопом до самого до полудня, не выказывая усталости. Скиф начал удивляться, Олег помалкивал. И так непонятно, кто коней расседлал, накормил, напоил, если учесть, что Ляна все время была на виду.
— Возможно, это даже не сегодня. Кони истощены. За сутки их так не заморишь...
— Это ты не понял! Это война, а не воинские игры. Пусть тем, кто пал, вороны выклюют глаза, а волки ночью выжрут внутренности. А раненые пусть мрут в муках, ибо они знали, на что шли.
Жрец сухо поклонился. Чуть-чуть, что не ускользнуло от взгляда Скифа. Раньше Окоем кланялся почти-тельнее.
Она звонко хохотала, дрыгала ногой, брызгала на этих нахальных рыб. В солнечных лучах капли взлетали как драгоценности, как целая россыпь дорогих жемчужин. Прайдер даже постоял несколько мгновений, любуясь. Сын Молнии видел, как тень набежала на его суровое лицо, в глазах мелькнуло колебание, затем из груди Прайдера вырвался тяжелый вздох.