Олег с поклоном принял предложенный ему широкой ломоть мяса с торчащими ребрами.
— Все, что я могу, он знает тоже, — ответил он упавшим голосом. — А кто знает…
Первую шавку, решившую на нем отметиться, Олег просто удавил и выбросил вон.
Скорее всего, — подумала она с облегчением, — убежит, едва я открою дверь. Все-таки понимает, что это не его дом. Помчится искать хозяина…
— Алло?.. Валентину?.. Звоните ей домой… Ну, если она не оставила вам телефон… А кто звонит?.. Что-то передать?
Олег улыбнулся, мысли этой феминистки как на ладони, как и она вся. Как будто он не видит ее слегка подпорченный правый коренной зуб, и даже соседний, о начале кариеса которого она даже не подозревает, как будто не видит сквозь тонкое летнее платьице ее фигуру, не видит ее родинок, форму клитора, золотистого пушка на лобке, где волосиков на удивление мало, как у ребенка! Крохотная родинка слева, розовая, почти скрытая под золотистой шерстью. Нежная кожа, шелковистая на ощупь. Пупок аккуратный, не широкий, какие положены восточным красавицам по канонам их красоты, вполне европейский. Ноги хорошей формы, целлюлит в самой ранней форме, достаточно длинные, с развитыми икрами и неплохой формы лодыжками…