— Солнцезащитные очки. Можно к ним еще какие-нибудь мелочи.
— Да уж… Несколько сот лет… если не тысяч!
— Когда-то мне приходилось резать младенцев. Их кровью полагалось поливать жертвенные камни… От каждой семьи по первенцу. Младенцев закапывали на меже, чтобы не ссориться с соседями. Закапывали живьем под стенами города, чтобы стояли крепче. Детской кровью поливали дубы в священных рощах… Я могу это делать и сейчас. Понимаешь? Но я не проливал кровь младенцев… уже пару сот лет. Нет, сот пять. В самом деле, понимаешь?
— Для небыстрых разумом Невтонов объясняю… Интеграторщики хотят слить все народы воедино, чтобы все люди жили одним народом. У их бегуна, говоря образно, мускулов будет побольше, чем у любого атлета, марафонскую дистанцию он способен одолеть за часок. А то и быстрее… Националисты же хотят выставить на старте бегунов как можно больше. Правда, они будут послабее, и часть из них не уложится даже до половины назначенного часа…
…услышала стон. Широкая плита под ее ухом заходила ходуном, словно кто-то проламывался наружу. Ее щека горела как обожженная. В ужасе приподняла голову, на том месте осталась вмятина, будто она лежала на сырой глине.
Олег провел через этот ангар, который Юлия упорно называла залом, на противоположной стене виднелось с десяток дверей. Пальцы снова набрали код, мигнули огоньки, он потянул за ручку, дверь нехотя отъехала в сторону.