– Целый день мотаешься высунув язык, – зло буркнула Ксюша, – а домой придешь, тебе только в морду не плюют.
Если бы мымра возмутилась, швырнула деньги ей обратно в лицо, Ксюша, наверное бы, расплакалась от умиления и согласилась выйти замуж в положенные сроки. Но заведующая лениво открыла ящик стола, небрежно смахнула туда бумажку, поводила длинным накрашенным ногтем по календарю и, точно одалживая, согласилась.
– Извини, что спрашиваю, – подал голос Вася. – Но Джери? Это не опасно, не заразно?
Вася знал, что шутят без злобы, не обижался, махнул рукой – смейтесь, зубоскалы.
Единственным человеком, с кем Лева легко общался и дурачился, была мама. Единственным человеком, с кем Ирина чувствовала себя беззаботно счастливой, был сын.
– Бог подаст! А я не подаю! И нечего тут моросить, что вечный двигатель изобрели или что ребенок у вас при смерти лежит!