– Я раньше на нее жалобы писала. И то сказать, целая свора живет, лают и запах псиный. Но после случая с пистолетом пусть, думаю, даже к лучшему.
Всякий раз, дожидаясь, пока Олег уснет, выскальзывая из комнаты, чтобы навестить Костика, Ксюша холодела от страха. Вдруг Олег проснется, начнет искать ее? Но к счастью, он спал здоровым крепким сном солдата. Ксюша научилась распознавать: коротко всхрапнул несколько раз и ровно задышал – теперь, если его будить, он не сразу придет в себя, будет бормотать и отпихиваться.
В Санлюбе Женю носили на руках. Лева держал свои горести в секрете. Он не мог пожаловаться Тексю, которая задаривала Женю подарками и на требование «Хочу новый велик» тут же обещала купить велосипед. Или Тюполь, которая тщательно вылавливала из Жениной тарелки супа не любимый им лук. Боялся Лева разочаровать маму и папу, – они радовалась появлению у Левы настоящего друга.
– Считаешь? – машинально пробормотала Ирина.
Марк всегда любил Ирину. Не сходил с ума, не совершал романтических безумств, но любил ее всегда. И совершенно точно знал за что. Ирина – это вселенная, бесконечная, интересная и неповторимая. Знания она усваивала с невероятной быстротой. Они причудливым образом вплетались в аналогии, теории и гипотезы, которые роились у Ирины в голове. И получалась вселенная – редкостный внутренний мир, открытый только Марку. Если бы его спросили, хороша ли она собой, он бы ответил – безусловно. Но это была бы дань галантности, а не искренности. Он бы не врал, а просто не знал правильного ответа. Лицо Ирины, знакомое и привычное Марку с детства, менялось, как и его собственное отражение в зеркале, – при постоянном наблюдении отличия не заметны. Для Марка подходить к жене с мерками женской смазливости – значило почти унижать Ирину. Хорошеньких женщин пруд пруди, а Ирина единственная.
Поля, Ира и Ксюша молчали, как могут долгое время безмолвствовать находящиеся рядом родные люди, занятые своими делами и мыслями, нисколько не оскорбляя друг друга отсутствием речей.