Невеселый мы провели вечер в большой зале.
И пока мой бедняга отец безмятежно спит за плотно закрытыми ставнями, даже не подозревая, что у его фермы нет больше наследника, я что есть духу лечу на велике по солнцепеку в сторону Мальвиля.
– Пойду-ка я спать, – говорит она, поджав губы.
Наверное, при этом она сделала мне глазки и состроила умильную рожицу. Зря старается. Я весь поглощен своим делом. Рисую на промокашке ангелочка.
– Если это будет приятно тебе, Эмманюэль.
– И как ты представляешь себе это лишение свободы? – спрашивает Мейсонье.