Чехол был из крепкого пропитанного брезента, грубого на ощупь. Он простирался до заднего края средней поперечной банки. Таким образом, брезент покрывал только одну поперечную банку, за которой как раз и притаился Ричард Паркер; средняя же поперечная банка, под кромкой брезента, была открыта, а третью, проломанную, скрывал труп зебры.
– Целый сад! А можно мне… О-о-о, умоляю!..
И малость отвернул брезент. И тут же был вознагражден. Нос у шлюпки был точь-в-точь как корма – с такой же угловой банкой. На ней, всего лишь в нескольких дюймах от форштевня, подобно алмазу, сверкал засов. Похоже – какая-то крышка. Сердце у меня забилось часто-часто. Я отвернул брезент еще больше. И заглянул под него. Крышка была треугольная, с закругленными концами, три фута шириной и два фута глубиной. Тут я заметил что-то большое, оранжевое. И вмиг отдернул голову. Но то, оранжевое, даже не шелохнулось – странно. Я глянул еще разок. Не тигр. Спасательный жилет. В задней части логова Ричарда Паркера лежала целая куча спасательных жилетов.
– Просто вы сами ничего такого не видели.
– Бапу Ганди сказал: «Все религии истинны». Я просто хочу любить Господа, – выпалил я и, покраснев, потупился.
Только тут я сообразил, что делаю. И рванул веревку в сторону.