Нина решительно дернула рукой с намотанной на палец прядью и сморщилась от неожиданной боли.
Нет, не может сказать, он не очень хорошо разбирается.
Катерина говорила спокойно, но глаза ее вспыхнули недобрым огнем, и Глафире Митрофановне на какой-то момент стало по-настоящему страшно. Таких глаз, жестких и одновременно бездонных, она никогда ни у кого не видела.
- Зачем же вы ее приглашали, если видели, что она не стремится к сближению? Вы на что-то надеялись?
- Стою на улице возле метро. Сейчас спущусь вниз и поеду домой. Я тебя ненавижу! Боже мой, как я тебя ненавижу! У нас был единственный шанс все узнать, и ты его профукал, как последний придурок.
- Женские, - пряча улыбку, ответила Настя. - Вещи женские, но дешевые и явно не соответствующие финансовому положению Елены.