Аргон, крутившийся рядом, посмотрел с обидой, когда я стала открывать дверь. Что же это делается, граждане-товарищи?! Время самое что ни есть "гулячее", половина одиннадцатого, и Ника уже оделась и даже поводок трогала - и что теперь? Все отменяется? До утра, что ли, терпеть?
- Чего молчишь, курица? - с подозрением в голосе спросил тип за дверью.
Я никогда не думала, что можно так горько плакать и одновременно быть такой счастливой.
Я сделала движение, чтобы встать и покончить с этим мероприятием. Но Никотин ухватил меня за руку и усадил на место.
Ты все- таки ей по возрасту ближе, ей с тобой интереснее будет.
Ему казалось, что теперь он справится, непременно справится с любыми трудностями, ему теперь все по плечу.