Михаил Викторович обладал внешностью поистине выдающейся. Огромный, с выпуклыми глазами и густым ежиком волос, он был толст во всем, начиная от живота и заканчивая губами и языком. И даже голос у него был толстым и жирным. Образ бегемота сложился у меня в голове еще до того, как он полностью внес свое тело через порог комнаты. Надо честно признать, что Бегемот обладал немалым внутренним обаянием (кажется, в умных книжках это называется магнетизмом), по крайней мере, через десять минут после начала разговора я перестал замечать и его малопривлекательную внешность, и его жирный, какой-то лоснящийся голос, и его странную привычку поправлять руками необъятную складку живота, словно пытаясь поудобнее уложить ее на пухлых бедрах.