Утро вырядилось в самую радужную одежку, дразня мое измученное сознание красным цветом ожидаемой наконец-то стабильности, оранжевым волнением предстоящих встреч с Мимозой (как-то она теперь себя поведет?!), солнечно-желтой радостью жизни, окрашенным в цвет зрелой зеленой листвы удовлетворением от того, что я так удачно вывернулся из конфликта с Бегемотом и с маман. Предвкушение работы над текстом неустановленного жанра и желание выплеснуть в нем непонятно откуда берущиеся мысли цвело во мне насыщенным голубым цветом, а сами мысли и сладкое недоумение по поводу того, откуда они, собственно говоря, берутся, виделись мне (точнее, ощущались) темно-синими. И пульсирующей точкой в центре фиолетового (моего любимого) круга звенела в моей душе уверенность в том, что у меня все получится, я все смогу, у меня хватит сил и способностей на все, что бы я ни задумал и ни затеял.