Обед у Марии произвел на меня сильное впечатление. Впрочем, сильное - вряд ли правильно. Скорее, удивительное.
- Завтра вечером с пяти до половины восьмого ты сможешь со мной встретиться? - я старался говорить как можно короче, чтобы не ставить даму в неловкое положение перед мужем. Деловой звонок, без всяких длинных приветствий и нежных вопросов типа "ты соскучилась?" или "как ты, дорогая?".
- Пап, а ты что, правда, ничего не помнишь? - начала она с места в карьер.
- Простите, что нагрянул без предупреждения, Андрей Михайлович. Мария Владимировна сказала, что вы больше не нуждаетесь в занятиях со мной, и я заехал попрощаться. Сегодня вечером я улетаю в командировку.
- Что случилось, Леночка? - мой голос выдавал неподдельную озабоченность и огорчение.
Она бросила взгляд на диван, стоящий перед окном, и только тут я заметил Эсперу. Девочка спала, свернувшись калачиком и заботливо укрытая зеленым клетчатым пледом. Внезапно я осознал, что старуха настолько приковала к себе мое внимание, что я не замечал ничего, кроме нее самой. Ни дорогой антикварной мебели, ни великолепных картин в позолоченных рамах на стенах, ни изысканных бронзовых светильников, ни пушистого ковра на полу. Такой ковер стоит немыслимых денег, я это точно знал, потому что моя драгоценная супруга уже три года выедала мне печень требованиями купить нечто подобное, только подешевле.