Ничего не попишешь, придется идти. А у меня в голове уже первые фразы сложились...
Вот я и был замкнутым и скрытным. То есть внешне я был общительным, дружелюбным и вообще душкой, я готов был обсуждать с кем угодно любые темы, кроме меня самого, моей личной жизни, моих мыслей и эмоций. Я совершенно не производил впечатления буки. И о том, что у меня нет по-настоящему близкого друга, знали только мама и жены, сначала первая потом вторая. Даже Муся - и та не знала, по крайней мере, сейчас на ее лице было написано недоверие, смешанное с удивлением.
- Поехали, Гриша. Сгоняем быстренько туда и обратно.
- Дюхон, ты в своем репертуаре. Ты что, подробно расспрашивал ее, где она познакомилась с твоим доктором?
- Я ехал к себе на дачу, а не в Талдом, это совершенно другое направление. И перестань валять дурака!
- С чего это? - удивился я. - Я же так много работал в санатории, ты прекрасно знаешь, ты же сама старалась приезжать нечасто, чтобы не отвлекать меня.