– А что случилось после того, как ты нашел скелет Принта Бегли? Ты никогда, знаешь ли, не рассказывал мне об этом, – она плотнее обхватила ногами мою голову, чтобы расшевелить меня. – Мартин? – Я почувствовал теплую лужицу у себя на шее.
А вспомнить только, какой она была в то утро, когда, воротясь с реки, присела на край моей кровати, – маленький сине-золотой цветок, омытый росой, вся жизнь, и смех, и счастье... Я обрушил на нее свою секиру всей тяжестью.
Я почувствовал, как его руки легли мне на плечи.
Я закурил и откинулся в низком металлическом кресле, пытаясь при этом избежать случайного соприкосновения наших коленей.
– Я купил пару собачонок на рынке неделю назад. Откликаются на имена Пастор и Чулим. Породы в них не заметно, но отваги хоть отбавляй. Они нам пригодятся, можете мне поверить.
Срочный звонок доктора Хейворта, весьма компетентного терапевта, не раз рекомендовавшего мне пациентов в прошлом. Просьба провести собеседование с одним из его постоянных пациентов, чрезвычайно тяжело заболевшим человеком, которого осматривавший его в Леннокс-Хиллс психиатр выразил желание немедленно госпитализировать. С этим психиатром, доктором Марсель Хартман, я лично не знаком, однако слышал о ней самые лестные отзывы.