— Вот теперь, кажется, получилось, — сказал Томаш.
— Спите, — сказал Берт, задыхаясь, — я посижу… все равно…
— Агнесса пропала, Микки. Я тебя искал вчера и сегодня, хотел, чтобы ты занялся поисками.
— Чего так морщишься? — спросил Архипов. — Не в масть?
— Твоя правда, девушка, — сказал Василенко. — Беремся, учитель.
На завтрак были другие плоды, с хлебным и ореховым вкусом, и новое питье, похожее на молоко, но не молоко. Старуха, госпожа Моника, ела как птичка; Дан же ничего не мог с собой поделать. Ему с трудом удавалось держать себя в рамках приличий и не начать жрать, набивая рот и чавкая. Он слышал, что так бывает, но не думал почему-то, что такое может быть с ним. Это казалось непристойным и унизительным. Впрочем, старуха так не считала и явно была довольна аппетитом гостя.