– Вы с ним говорите одни и те же слова, – сказала Лени со странным выражением лица. – Он заботится обо мне. А ты?
– Я же говорю: ближайшее окружение Гиммлера.
– Меня уже воротит от кофе, – сказал Гуго. – А шеф коньяк не пьет, ты должен помнить.
Штурмфогель пришел в себя где-то далеко от галереи. Нашел винный погребок. Глядя прямо перед собой, выпил стакан рома.
…Все это время в лесу под деревьями лежало уродливое тело насекомого-Хельги. Внезапно над ним заблестели слабые язычки огня – так светится болотный газ. Тело распалось на легкие лоскуты, и из вороха этих лоскутов, как из кучи осенних листьев, поднялась маленькая девочка. Ей было на вид года четыре. Или пять. Она посидела на корточках, слабо раскачиваясь, потом встала. Из темноты к ней подошли два единорога, склонились, что-то сказали. Девочка пошла, ставя ноги по одной линии, как если бы ступала по брошенному на землю шпагату. Единороги пошли за ней, переглядываясь и улыбаясь. Они что-то знали обо всем том, что так бессмысленно, нелепо, глупо, шумно и дико творилось на дворцовой поляне…
Далеко, еле слышно отсюда, завыли сирены воздушной тревоги…