– Я морщусь? Это мой тик. Не знаю, что-то тревожит. Ведь Турция объявила нам войну…
А у меня… у меня есть еще двадцать часов. Может быть, последних. Но тогда уж – совсем моих. До конца.
– Да зачем?! Пусть они делают свое дело. Просто в нужный момент мы выдернем из-под огня Зеботтендорфа с компанией – они еще послужат родине. Остальных же уничтожат еврейские наймиты. Что и требовалось доказать.
Вот и поверхность. Ниже уже нельзя. Свет проникает откуда-то сбоку и стелется над самой «землей». Все поросло чем-то волнующимся и искристо-белым. Ковыль, плесень, мох?..
– Это твой агент, не так ли? Ты сам говорил, что доверяешь ему.
Штурмфогель кивнул. Его бывший начальник обладал по крайней мере двумя талантами: легко находить новое место службы и легко (и с треском) терять его.