И вот, когда они ждали более чем достаточно, со стороны дворца послышались шум и крики.
Староста Нушанек сжег жертвенный доклад Иршахчану и поклялся:
Дверь в кабинет Андарза захлопнулась. Иммани, кусая губы и рыдая навзрыд, лежал в коридоре. Минут через пять он встал, подобрал папку, и, пошатываясь, побрел вниз. Проходя через людскую, оглянулся: на окне людской стояла бамбуковая клетка, в клетке, попискивая, гулял хомячок. Это был хомячок того гадкого мальчишки, Шаваша. Разбитое лицо Иммани исказилось: он поднял тяжелую папку и с размаху ударил по клетке. Прутья сломались: Иммани, в остервенении, заколотил по клетке, как дятел по коре.
- Шел бы ты на новый мост, на рынок солдат, - сказал человек. - Что тебе за охота добывать на жизнь взятками? Ты бы, как наемник, немало стоил.
Продавец со злостью выплеснул кувшин в бочку, парень, взмахнув мешком, выскочил из лавки.
- Ему не я нужен, а моя голова. С чего бы это? Не знаю.