Так они говорили некоторое время, и обсудили все приемлемым образом, и Ханда наконец сказал, улыбаясь: "Наши условия - ваши условия. Мы бы хотели, однако, чтобы вы не казнили никого, кроме тех, на которых мы укажем."
- Очень разумно, - возразил Даттам. - Государь Меенун немало посулил войску, чтобы оно возвело его на престол, и боялся, что кто-то посулит еще больше. Как сказано в официальной хронике, государь Меенун "умел отличать важное от второстепенного". Понимал: справедливый государь на троне - вот это важно, а одна-другая разоренная провинция - дело второстепенное.
Секретарь Бариша, надушенный и завитой, как девушка, - об отношениях между ним и экзархом ходили самые разные слухи, - коротко усмехнулся. Уж что-то, а Баришу в стремлении к справедливости заподозрить было нельзя.
Лодка выгребла на середину озера, и Клиса вытащил из-за пазухи путеводный клубочек.
По пути в замок Бредшо спешился и пошел рядом с проповедником, и вышло так, что они отстали от Даттама. Проповедник шел молча и на Бредшо не смотрел, и Бредшо подумал, что тот человек ценит свою жизнь куда меньше, чем сам Бредшо ценит золото. Хотя Бредшо ценил золото не очень-то высоко.
Через час полезли в Золотую Гору. Эльсил видел, как трудно лезть Кукушонку, и подумал: "Хаммар Кобчик - кровный враг Марбода... Стало быть, он мне не позволит убить его, будет драться сам, с такими руками".