Около полудня во двор прибыл гонец с императорской грамотой. Шаваш видел, как господин Андарз встал на колени посереди двора, целуя грамоту. После этого Андарз выехал во дворец. Секретарь Иммани, ссылаясь на головную боль, остался в усадьбе.
- Когда воля государя является законом, государство становится всемогущим.
- Вы околдовали меня и мою страну и погубили человека, которого я любила, а вот сегодня тоже поняли, что на поединок выходят не с тем, чтобы выиграть.
- Как можно сидеть в присутствии судьи, - отрывисто проговорил Андарз и отошел к левой стене. Нечаянно он стал как раз под тем местом, где расположился Шаваш. Лицо его, отраженное в зеркале, было совершенно невозмутимым, но сверху Шаваш вдруг увидел на его затылке бисеринки пота. "Удивительные люди чиновники" - подумал Шаваш, - даже потеют затылком.
Господин Иммани заторопился переодеться в дворцовую одежду, и Нан сказал, что подождет его в саду.
- Шестерых мужчин разных возрастов и профессий заперли в одной клетке, не разрешив им выходить наружу. При этом даже не позаботились подобрать единомышленников. Главный критерий - можно ли накачать тебя вейским достаточно, чтобы ты сошел за жителя соседней провинции. Слава богу, что тут в каждой провинции коверкают слова по-своему. Разве могло из этого получиться согласие? Видите - вон, витраж камнем разбит? Так это Роджерс запустил в Меллерта подсвечником. А Меллерт на следующий день взял G-датчик, своротил крышечку и плеснул туда соляной кислоты.