Детектор распознал у западной стены большую карстовую пещеру, и Ванвейлену, слишком хорошо помнившему дотошность, с которой плетка Марбода допрашивала относительно "стеклянной горы" всех, кто под эту плетку попадался, сразу нарисовалась дивная картина подземного храма, где жители осажденного города спрятали два века назад свое имущество. Ванвейлен облазал скалы и сверху и снизу и убедился, что никакого прохода в пещеру нет, за исключением, - сколько можно было судить по неровной картинке на экране, - узкой рубленой шахты, терявшейся наверху скалы среди раскрошенных людьми и корнями развалин. Вероятно, это были развалины того самого храма, который "ушел под землю".
Нарай, откинув голову на подушки и полуприкрыв прозрачные куриные глаза, глядел на мальчишку. Нарай видел Минну, сводного брата государя, раз или два, но имел хорошую память и сразу заметил, что в мальчишке достаточно сходства с Минной, чтобы возбудить тоску и злобу государя. Заметил он и другое: мальчишка был старше Минны года на два и хрупок от недоедания в детстве: вечно жестокие чиновники угнетают крестьян; Минна же был просто деликатного сложения. Нарай тотчас понял, что Андарз не замышлял из мальчика самозванца, - иначе он бы нашел одногодка Минны. Нарай также понял, что государь, юноша мнительный, увидев мальчишку, будет поражен злонамеренным сходством.
Даттам поговорил с Ванвейленом полчаса, велел своим людям не пускать в покои даже муху, не только Арфарру, и спустился вниз.
- В нижний двор прибыл посланец от государя, - доложил Иммани.
Такая торговля понравилась великому королю: он взял те подарки, что предложил ему купец, и сказал: