- Если это из-за меня, - говорит девица, - так у меня сестренка есть, непорченная.
Все были шокированы таким поведением, и решили, что господин Айр-Незим зря распускает свой язык, и что Осуе теперь не видать процентов, как собственных ушей. Но мало того, что Нарай решил не платить процентов! Он представил государю смету доходов, которые Осуя получила от соляных и шерстяных монополий, и по этой смете с хитрой арифметикой вышло, что не только и проценты, и основную сумму банк давно получил, но что он еще и нажился за счет казны на двадцать три миллиона, и что хорошо бы эти двадцать три миллиона получить обратно. Документ был совершенно хамский, хотя и весьма талантливый, и Айр-Незим просто взбеленился, когда узнал, что одним из его соавторов является десятый судья Нан.
- Ты, - сказал Хамавн, - завоевал не Аракку. Ты завоевал пустырь! Когда ты мне его оставил, пепел от рисовых амбаров достигал локтя толщиной, матери ели детей от голода! Забыл, как ты взял всех мужчин Хануны да и повесил по обе стороны реки? За этакую-то войну столичная чернь восхищалась тобой! Я завел в ней ремесло и торговлю, стал торговать с варварами. Пока Аракка была голодной плешью, варварам до нее и дела не было. А когда по деревням понастроили каменные дома, варвары выкатили глаз на чужое добро! Странное это дело, однако, что о "несправедливых ценах" они сообразили, - а хватило ли у них ума подумать, что если в прошлом году они разорили треть провинции, то в этом году ценам придется быть выше?
- Через месяц пришло известие об аресте Нана и бунте в столице, - я уже сказал вам, как я убежал и взял с собой документы. Мои собственные стражники, однако, ограбили меня, и я шел, добывая себе хлеб различными хитростями, пока не пришел в Архадан к отцу Адушу. Но отца Адуша там уже не было: проклятый монах сбежал неделю назад, и все сжег!
Всадники заверещали. Киссура схватили: он не сопротивлялся. Женщина в алом платье подъехала ближе. Киссур опустил глаза: ему было мучительно стыдно за тряпье, в которое он был одет.
Но теперь, оборотившись на Запад и кланяясь нише, где непременно стоят духи-хранители помещения, Нан увидел, что ниша пуста. И кланяться было - все равно, что дергать выключатель в комнате с оборванной электропроводкой.